Комментарий к определению Судебной коллегии по экономическим спорам
ВС РФ от 05.09.2016 № 305-ЭС16-5058
1. В отличие от многочисленной судебной практики, сложившейся в отношении порядка gрименения иных норм главы 48 ГК РФ, правоотношения, связанные с практикой применения ст. 965 ГК, регламентирующей суброгационные отношения, редко становились предметом рассмотрения как ВАС РФ ранее, так и Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ (далее — Коллегия) в настоящее время. Еще реже предметом исследования высшей судебной инстанции становилась практика применения п. 4 ст. 965 ГК РФ в той части, которая дает страховщику право потребовать возврата выплаченного страхового возмещения полностью либо частично, если осуществление права на суброгацию стало невозможным по вине страхователя (выгодоприобретателя). Тем примечательнее вынесенное недавно определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 05.09.2016 по делу № А40-129500/2014, в котором достаточно неожиданно решен вопрос о наличии соответствующего права страховщика, а также о способах и пределах его реализации.
2. Вышеуказанным определением были отменены судебные акты нижестоящих инстанций, которыми были удовлетворены исковые требования ОАО «Страховая группа «МСК» (страховщика) к ОАО «МОЭК» (страхователю) о возврате выплаченного страхового возмещения, в иске отказано полностью.
Рассматривая вопрос о праве страховщика вернуть страховое возмещение по правилам п. 4 ст. 965 ГК РФ и удовлетворяя соответствующее требование, суды нижестоящих инстанций признали, что страховщик утратил право на суброгацию по вине общества «МОЭК». Будучи арендатором трансформатора, страхователь направил его в ремонт без уведомления арендодателя, чем исключил наступление предусмотренной ст. 612 ГК РФ ответственности последнего за проявившийся в трансформаторе недостаток.
Отменяя судебные акты судов нижестоящих инстанций, Коллегия пришла к выводу о том, что несостоявшаяся суброгация не может являться обоснованием требования о возврате обществом «МОЭК» суммы выплаченного страхового возмещения, поскольку реализация суброгационных прав стала невозможной не вследствие его действий. В подтверждение данного вывода Коллегия сослалась на то обстоятельство, что отказ в удовлетворении суброгационного иска страховщика к арендодателю трансформатора по договору последовал в связи с тем, что в силу соответствующего закону распределения сторонами в договоре прав и обязанностей арендодатель не является ответственным за содержание переданного в аренду обществу «МОЭК» трансформатора, а такую обязанность несет арендатор. Этот вывод был сделан в постановлении АС Московского округа от 16.10.2014 по делу № А40-133519/2012, на которое сослалась Коллегия.
3. Применительно к обстоятельствам рассматриваемого дела вывод Коллегии следует признать правильным, а требования страховщика — необоснованными.
В только что упомянутом постановлении АС Московского округа дал свое объяснение, почему в иске «МОЭК», арендатора поврежденного трансформатора и одновременно страхователя, к арендодателю, московскому правительству, следует отказать. Причем мотивы кассационного суда отличались от мотивов судов первых двух инстанций. Кассация не согласилась с выводом нижестоящих судов о том, что в отсутствие в материалах дела доказательств извещения со стороны ОАО «МОЭК» арендодателя о самостоятельном устранении недостатков в арендуемом имуществе требования к арендодателю о возмещении понесенных расходов не могут быть предъявлены.
Вместо этого кассационный суд обратил внимание на то, что согласно п. 1 ст. 616 ГК РФ арендодатель обязан производить за свой счет капитальный ремонт переданного в аренду имущества, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором аренды. В рассматриваемом случае договором аренды обязанность производить капитальный, текущий ремонты, регламентные работы профилактического обслуживания и другие виды работ в соответствии с нормативно-технической документацией возложена на арендатора (п. 2.3.4 договора аренды). При этом согласно п. 2.3.7 того же договора арендатор обязан передать арендодателю все неотделимые улучшения без права требования компенсации понесенных затрат.
Взаимосвязанные положения п. 1 ст. 616 ГК РФ, п. 2.3.4 и 2.3.7 договора аренды исключают обязанность арендодателя по содержанию переданного в аренду ОАО «МОЭК» трансформатора в полном объеме. Именно такая формулировка отказа в удовлетворении исковых требований была положена в основание окончательного судебного акта по делу № А40-133519/2012. В силу положений п. 2 ст. 69 АПК РФ при рассмотрении дела № А40-129500/2014 по иску страховщика к страхователю отсутствовала необходимость в повторном доказывании обстоятельств, установленных вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, а выводы, сделанные судами при его рассмотрении, не могли противоречить ранее установленным обстоятельствам.
Тем не менее суды нижестоящих инстанций, рассматривая дело № А40-129500/2014, повторно сделали вывод о наличии виновных действий страхователя, выразившихся в устранении повреждений арендованного имущества без уведомления об этом арендодателя, что лишило как «МОЭК», так и страховую компанию права на возмещение причиненного ущерба ответственным лицом.
В связи с этим, по нашему мнению, основной причиной принятия комментируемого определения послужило нарушение нижестоящими судами принципа преюдициальности ранее принятого судебного акта по спору между теми же лицами.
4. Коллегия, безусловно, учла также то обстоятельство, что, принимая решение о выплате страхового возмещения в пользу страхователя — арендатора застрахованного имущества, страховщик признавал наличие у того имущественного интереса в его сохранении.
Следовательно, либо страховщик на момент принятия решения о выплате считал страхователя собственником застрахованного имущества, либо он дал соответствующую правовую оценку условиям договора аренды, с учетом которой полагал, что арендатор обязан за свой счет нести расходы на восстановление застрахованного имущества. Оба этих условия исключают возможность предъявления суброгационного требования к арендодателю и, соответственно, возможность предъявления требования о возврате выплаченного страхового возмещения по основанию, предусмотренному п. 4 ст. 965 ГК РФ.
Таким образом, комментируемое определение следует признать верным по своей сути. Страхователь не должен нести ответственность за то, что страховщик не смог реализовать свое право на суброгацию. Складывается ощущение, что путем подачи требования к страхователю страховщик пытался исправить те упущения, которые он допустил в рамках рассмотрения дела № А40-133519/2012. С предъявления именно этого иска начались попытки страховщика воспользоваться требованием, перешедшим к нему от страхователя в порядке суброгации.
5. После изучения данного дела, которое также являлось предметом неоднократного рассмотрения трех судебных инстанций, остались неясными мотивы, по которым страховщик отказался от своих исковых требований к заводу — изготовителю трансформатора.
Учитывая, что страховщик, обосновывая свою позицию, указывал, что срок службы застрахованного трансформатора составляет не менее 25 лет, а в соответствии с п. 4 ст. 477 ГК РФ в отношении товара, на который установлен срок годности, покупатель вправе предъявить требования, связанные с недостатками товара, если они обнаружены в течение его срока годности, возможно, при повторном рассмотрении данного дела (после отмены АС Московского округа судебных актов об удовлетворении требований страховщика к заводу-изготовителю) страховщику было бы целесообразнее продолжать придерживаться позиции о наличии деликтной ответственности производителя, а не соглашаться с позицией суда о возможном наличии договорной ответственности арендодателя.
6. В заключение хотелось бы обратить внимание еще на один вывод, содержащийся в комментируемом определении, поскольку он является неоднозначным с точки зрения страховщика, принимающего решение о выплате либо об отказе в выплате страхового возмещения.
В определении суд указывает, что «…в силу статей 387, 965 Гражданского кодекса Российской Федерации вследствие выплаты страхового возмещения страховщик может реализовать в отношении ответственного за убытки лица только те права, которые имел страхователь.
Исходя из этих положений закона реальность осуществления будущих суброгационных прав должна оцениваться страховщиком одновременно с оценкой произошедшего события как страхового случая и повода для выплаты страхового возмещения…».
Представим, что в рассматриваемом деле условия договора аренды не содержат разграничения порядка содержания арендованного имущества, и в этой ситуации арендатору надлежит руководствоваться требованиями ГК РФ о необходимости уведомления арендодателя о намерении устранить повреждения застрахованного имущества. Тем не менее страхователь (арендатор) самостоятельно понес расходы на восстановление имущества, не уведомив об этом арендодателя, после чего предъявил страховщику требование о возмещении фактически понесенных расходов на восстановление.
Рассматривая требование страхователя и изучая представленные им документы, в том числе договор аренды, страховщик устанавливает, что страхователь не уведомил арендодателя о намерении восстановить застрахованное имущество, следовательно, он своими действиями лишил себя права на возмещение данных расходов.
Соответственно, этого же права будет лишен и страховщик, что он с очевидностью понимает до момента выплаты страхового возмещения.
Исходя из логики Верховного Суда РФ, в данной ситуации страховщик вправе отказать в выплате страхового возмещения со ссылкой на п. 4 ст. 965 ГК.
Ранее Высший Арбитражный Суд трактовал подобную ситуацию иначе. В частности, в определении ВАС РФ от 17.02.2012 № ВАС-694/12 по делу № А40-1497/11-89-93 указано, что «…отказ страховщика от выплаты страхового возмещения был обоснован необеспечением суброгационных прав страховщика в соответствии с положениями пункта 9.2.1 Правил страхования средств наземного транспорта, принятых у страховщика, и пункта 4 статьи 965 Гражданского кодекса Российской Федерации.
При этом заявитель не учитывает, что в соответствии с названными условием Правил страхования и нормой Гражданского кодекса Российской Федерации невыполнение страхователем указанного требования не влечет за собой исключения происшедшего события из числа страховых и отказа в выплате страхового возмещения, на что обоснованно указали суды».
Как мы видим, подход представляется кардинально противоположным. На данный момент трудно сделать окончательный вывод о том, свидетельствуют ли вышеприведенные формулировки определения ВАС о наличии тенденции к изменению практики применения п. 4 ст. 965 ГК РФ. Только дальнейшее отслеживание судебной практики по данной теме позволит ответить на вопрос, действительно ли суды будут полагать, что объективная невозможность для страховщика реализовать свои суброгационные права, возникшая по вине страхователя, — это законное основание для освобождения его от выплаты страхового возмещения.