ВС допустил возможность взыскивать астрент не только в гражданско-правовых, но и в публичных спорах. Анализ позиции суда и ее влияния на дальнейшую практику — в статье.
Департамент управления имуществом отказал индивидуальному предпринимателю в выкупе земельного участка. Предприниматель потребовал признать отказ незаконным и обязать департамент направить ему проект договора купли-продажи спорного участка. Суд удовлетворил иск, но ответчик решение не исполнил. Тогда предприниматель потребовал установить астрент за каждый день неисполнения решения.
Первая инстанция и апелляция удовлетворили требование предпринимателя, снизив размер астрента.
Кассация не согласилась с нижестоящими судами и отказала в установлении астрента. Суд сослался на ст. 308.3 ГК и разъяснения ВС в п. 30 постановления Пленума от 24.03.2016 № 7. Эти положения устанавливают, что астрент присуждается только в случае неисполнения гражданско-правовых обязанностей. Поэтому его нельзя взыскивать по административным спорам.
ВС не согласился с кассацией и оставил в силе определение первой инстанции и апелляции. В обоснование права на взыскание астрента истец ссылался не на ст. 308.3 ГК, а на ч. 4 ст. 174 АПК. Эта норма применяется и при рассмотрении публичных споров, поскольку иное не предусмотрено в гл. 24 АПК. Соответственно, заявители по публичным спорам вправе требовать взыскания астрента со ссылкой на ч. 4 ст. 174 АПК (определение ВС от 23.03.2021 № 306-ЭС20-12906).
Аналогичную позицию ВС занял в определении от 21.04.2021 № 309-ЭС19-22790.
С одной стороны, ст. 308.3 ГК с учетом ее толкования в п. 30 постановления Пленума ВС от 24.03.2016 № 7 устанавливает, что астрент применяется только в случае неисполнения гражданско-правовых обязанностей. К публичным спорам, рассматриваемым в порядке гл. 24 АПК, он не применяется.
С другой стороны, ч. 4 ст. 174 АПК, закрепляющая возможность взыскать в пользу истца денежную сумму в случае неисполнения решения, не ограничивает сферы применения этой нормы.
Суды выработали два подхода к соотношению данных положений.
1. Часть 4 ст. 174 АПК расширила сферу действия астрента, установленную в ст. 308.3 ГК, и позволяет применять астрент в любых спорах, рассматриваемых арбитражными судами (постановления 6ААС от 10.02.2021 по делу № А73-22351/2019, 13ААС от 10.02.2021 по делу № А56-65828/2019).
2. Часть 4 ст. 174 АПК должна применяться с учетом ограничений, установленных ст. 308.3 ГК, — только по гражданским спорам (постановления АС Московского округа от 26.08.2020 по делу № А40-254490/2019, 5ААС от 19.01.2021 по делу № А51-4966/2020, 9ААС от 17.01.2020 по делу № А40-161206/12).
Интересное обоснование невозможности применить ч. 4 ст. 174 АПК к публичным спорам привел 8ААС в постановлении от 07.03.2019 по делу № А46-13290/2018. Суд сослался на то, что перечень сведений, которые могут содержаться в резолютивной части решения суда по публичному спору, приведен в ст. 201 АПК. В этой норме, в отличие от ст. 174 АПК, нет указания на то, что суд может взыскать астрент. Поэтому взыскивать астрент по публичным спорам нельзя. Кроме того, из смысла самой ч. 4 ст. 174 АПК следует, что она применяется только к частноправовым спорам.
ВС в комментируемом определении разъяснил соотношение ч. 4 ст. 174 АПК и ст. 308.3 ГК: для взыскания астрента по ч. 4 ст. 174 АПК не применяются ограничения, установленные в ст. 308.3 ГК. Астрент на основании ч. 4 ст. 174 АПК можно взыскивать не только по гражданско-правовым, но и по публичным спорам.
Фактически ВС отменил п. 30 постановления Пленума ВС от 24.03.2016 № 7 для споров, рассматриваемых арбитражными судами.
Сначала заявитель обжалует отказ заключить договор или бездействие, выразившееся в том, что госорган не рассмотрел заявление. По идее, можно сразу предъявить требование об обязании госоргана заключить договор. Тогда договор будет считаться заключенным с даты вступления решения суда в силу.
Но поскольку в обоснование своих требований истцы ссылаются на незаконность отказа или бездействия, такие споры часто рассматриваются по гл. 24 АПК. Из-за этого суды отказываются сразу удовлетворять требования об обязании заключить договор (постановления 9ААС от 28.01.2021 по делу № А40-72063/2020, АС Московского округа от 22.03.2021 по делу № А40-7319/2020).
В качестве способа восстановления права заявителя суды обязывают госорган совершить предусмотренные законом действия: провести оценку объекта, принять решение о продаже и направить проект договора заявителю. Такой способ защиты не эквивалентен удовлетворению требования об обязании заключить договор. Договор не будет считаться заключенным автоматически после вступления решения суда в силу, и заявителю придется ждать, пока госорган направит ему проект договора. В большинстве случаев госорган не исполняет решение суда.
Право требовать заключения договора возникает у истца после того, как он направит второй стороне оферту, а вторая сторона либо проигнорирует ее, либо откажет (ст. 445 ГК). Оферта должна содержать все существенные условия договора, которые в отношении недвижимости включают цену. Поскольку заявление на выкуп имущества, с которым предприниматель ранее обращался в госорган, не содержит цену, суды не признают его офертой и отказывают в заключении договора (постановления 9ААС от 27.03.2017 по делу № А40-147263/16, от 06.05.2015 по делу № А40-13450/2015).
В связи с этим предприниматели должны самостоятельно проводить оценку, направлять госоргану проект договора и ждать отказа. Только после этого предприниматель вправе потребовать заключения договора в судебном порядке со ссылкой на п. 4 ст. 445 ГК. По данной категории споров почти всегда проводится судебная экспертиза по определению рыночной стоимости имущества. В итоге на заключение договора в судебном порядке может уйти около двух лет.
Комментируемое определение ВС дает надежду на то, что под давлением астрента госорганы перестанут игнорировать решение, обязывающее их направить проект договора, и процедура заключения договора с госорганом в судебном порядке сократится до одного этапа.
Добиться ускорения процесса заключения договора в судебном порядке можно и другим способом — рассматривая требование признать действие или бездействие незаконным не как самостоятельное требование, а как проявление уклонения госоргана от заключения договора. В таком случае требование будет рассматриваться не по правилам гл. 24 АПК, а по общим правилам искового производства со ссылкой на п. 4 ст. 445 ГК. Сейчас судебная практика все чаще придерживается этого подхода (постановление 9ААС от 19.05.2021 по делу № А40-80871/20).
ВС использовал неоднозначную мотивировку
Основной вопрос, который стоял перед ВС в комментируемом деле: применяется ли астрент к публичным спорам или сфера его действия ограничивается только гражданскими правоотношениями.
После прочтения определения складывается впечатление, что ВС ответил на этот вопрос однозначно: да, астрент может применяться к публичным спорам, рассматриваемым по правилам гл. 24 АПК.
Но если присмотреться внимательнее, то можно скомпрометировать данную позицию. После того как ВС указал, что гл. 24 АПК не содержит ограничений на применение ч. 4 ст. 174 АПК, он разъясняет, что сама по себе обязанность направить проект договора является гражданско-правовой: «…возложенная судами на уполномоченные органы обязанность по устранению последствий допущенных нарушений по предоставлению заявителю проекта договора купли-продажи участка по цене, установленной судом, является гражданско-правовой, и ее исполнение влечет у заявителя возникновение гражданских прав».
Далее ВС указывает, что, присуждая астрент, суды обоснованно учли характер действий, которые должен совершить ответчик: «Суды первой и апелляционной инстанций, руководствуясь частью 4 статьи 174 АПК РФ, учтя обстоятельства настоящего спора, характер действий, которые Департамент должен был совершить во исполнение решения арбитражного суда, в целях защиты нарушенных прав и интересов предпринимателя правомерно удовлетворили его заявление и признали справедливым и обоснованным взыскание с Департамента денежной суммы в размере 1000 руб. за каждый день неисполнения решения».
Из-за таких оговорок вывод о том, что астрент применяется абсолютно ко всем публичным спорам, выглядит не таким однозначным. Выходит, что при назначении астрента необходимо учитывать характер действий, которые должен совершить ответчик. В связи с этим комментируемое определение можно истолковать так, что астрент применяется к публичным спорам, рассматриваемым по гл. 24 АПК, но только в том случае, если обязанность, которую должен исполнить ответчик, является гражданско-правовой.
Хотя ссылка на то, что обязанность направить договор является гражданско-правовой, в данном случае выступает, скорее всего, дополнительным аргументом. Глава 24 АПК не содержит ограничений на использование ч. 4 ст. 174 АПК — основной аргумент. Кроме того, обязанность сама по себе является гражданско-правовой, а по поводу применения астрента к гражданским отношениям разногласий нет — дополнительный аргумент.
В любом случае в более позднем определении ВС № 309-ЭС19-22790 по этому вопросу не указано на необходимость учитывать характер действий, которые должен совершить ответчик. Здесь суд без каких-либо оговорок приходит к выводу, что астрент по ч. 4 ст. 174 АПК применяется и к публичным спорам, рассматриваемым в порядке гл. 24 АПК.