Аннотация: В статье рассмотрены проблемные вопросы процедуры досрочного прекращения правовой охраны товарного знака, предусмотренного ст.1486 ГК РФ, в период, когда правообладатель этого знака находится в стадии банкротства. This article refers to problematic issues concerning premature termination of legal protection of a trademark under Article 1486 of the Russian Civil Code during the period when the right holder is in the bankruptcy process.
Цитаты: «Таким образом, банкротство правообладателя товарного знака не только не исключает возможность его использования, но и возлагает такую обязанность с целью сохранения и увеличения материальных ценностей правообладателя-банкрота.»
«Правообладатель товарного знака, находящийся в стадии банкротства, обязан в лице конкурсного управляющего совершать действия по использованию товарного знака».
Ключевые слова: товарный знак, неиспользование, прекращение правовой охраны, банкротство/trademark, non use, premature termination of legal protection, bankruptcy
Одним из основополагающих условий правовой охраны товарных знаков во многих странах − членах Парижской конвенции является их обязательное использование по установленным национальными законодательствами этих стран правилам.
В российском праве закреплена возможность прекращения правовой охраны неиспользуемого товарного знака по заявлению заинтересованного в таком прекращении лица.
Не так давно процедура прекращения правовой охраны товарных знаков в связи с неиспользованием претерпела характерные изменения, основным из которых стала смена органа, которому подведомственно проведение данной процедуры, а именно: вместо Федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности (далее − Роспатент) рассмотрение заявлений о неиспользовании товарных знаков теперь отнесено к компетенции нового для России органа − Суда по интеллектуальным правам, приступившего к выполнению своих функций с 3 июля 2013 г. (подп. 2 п. 4 ст. 34 АПК РФ).
Как показывает практика, рассмотрение споров в административном порядке требует, как правило, меньших временных затрат, по сравнению с делопроизводством в суде (имеется в виду рассмотрение в суде первой инстанции).
Однако административные органы не обладают столь широким спектром полномочий, как суд, в связи с чем, решения судов очевидно должны иметь более высокие уровни законности, объективности и, как следствие, справедливости.
Тем не менее, для становления однозначных качественных правоприменительных позиций суда по спорным вопросам требуется рассмотрение немалого количества судебных споров и времени для проведения научно-правовых исследований.
Одним из проблемных вопросов в спорах, связанных с досрочным прекращением товарных знаков в связи с неиспользованием, является возможность избежания прекращения правовой охраны знака путем представления правообладателем доказательств о существовании независящих от него обстоятельств, не позволивших использовать товарный знак (п. 3 ст. 1486 ГК РФ).
В отличие от ранее рассматривающего такого рода споры Роспатента, Суд по интеллектуальным правам наделен широкими процессуальными полномочиями для подробного исследования обстоятельств, которые, по мнению правообладателя, препятствовали использовать товарный знак, как это предусмотрено законом.
Такие полномочия позволяют суду, в частности, проверить объективность и правдивость таких обстоятельств, их реальную длительность, влияние на возможность использовать знак, а также зависимость наступления таких обстоятельств от действий самого правообладателя.
Характерным примером использования правообладателями прав, предоставленных им п. 3 ст. 1486 ГК РФ, является ссылка на проведение процедуры банкротства правообладателя как на обстоятельство непреодолимой силы (форс-мажор), обуславливающего отсутствие возможности использования товарных знаков в гражданском обороте. Причем банкротство в таких случаях правообладатели относят к категории «не зависящих от них обстоятельств».
Такой подход не представляется основанным на действующем законодательстве по следующим причинам.
В соответствии с актуальной правоприменительной практикой при применении абзаца 2 п. 3 ст. 1486 ГК РФ следует обращаться к положениям ст. 401 ГК РФ: «Поскольку использование товарного знака связано с осуществлением предпринимательской деятельности, в данной ситуации допустимо обращение к положениям пункта 3 статьи 401 ГК РФ, использующего понятие «непреодолимая сила» (см. постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 17 апреля 2012 г. № 09АП-3299/2012 по делу № А40-97866/11-5-6981; постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 17 апреля 2012 г. № 09АП-7230/2012 по делу № А40-110334/11-51-10172; постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 20 марта 2013 г. № 09АП-3893/2013 по делу № А40-76110/12-26-6593).
В силу п. 3 ст. 401 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, «лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств». К таким обстоятельствам не относится, в частности, отсутствие у должника необходимых денежных средств.
Как указано в ст. 2 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ (далее − Закон о банкротстве), банкротство − признанная арбитражным судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, а денежное обязательство − обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному ГК РФ, бюджетным законодательством Российской Федерации основанию.
Другими словами, банкротство представляет собой неспособность стороны по сделке уплатить другой стороне денежную сумму, т.е. отсутствие у такой стороны необходимых денежных средств.
Исходя из сказанного, банкротство не является обстоятельством непреодолимой силы, чрезвычайным или непредотвратимым обстоятельством, которое может быть признано не зависящим от правообладателя.
Данный вывод согласуется с практикой Верховного Суда РФ, который в определении от 6 декабря 2005 г. по делу № 49-В05-194 указал, что банкротство не относится к непреодолимой силе.
Аналогичный вывод находит отражение и в практике других судов: «В силу указанных положений статьи 401 ГК РФ возбуждение в отношении должника процедуры банкротства не относится к обстоятельствам… за которые должник не отвечает» (см. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 22 июля 2010 г. по делу № А56-57178/20095).
Более того, вывод о том, что банкротство не является препятствием для осуществления предпринимательской деятельности, может быть сделан исходя из иных положений Закона о банкротстве. Так, в п. 3 ст. 129 указанного закона установлено, что конкурсный управляющий имеет право распоряжаться имуществом должника.
Согласно п. 1 ст. 1233 ГК РФ одним из видов распоряжения исключительным правом на средства индивидуализации является лицензионный договор (предоставление другому лицу права использования средства индивидуализации). Статья 1490 ГК РФ в качестве форм распоряжения исключительным правом на товарные знаки также предусматривает лицензионный договор и иные виды договоров.
В связи с чем, в частности, открытие конкурсного производства в отношении правообладателя товарного знака само по себе не устанавливает какие-либо правовые препятствия для предоставления конкурсным управляющим права пользования товарными знаками третьим лицам, например, по лицензионным договорам. Следует также отметить, что законом не предусмотрено снятие с правообладателя обязанности по использованию принадлежащих ему товарных знаков в случае открытия в отношении него конкурсного производства. При этом, исходя из положений ст. 1486 ГК РФ и определения Конституционного Суда РФ от 2 октября 2003 г. № 393-О, правообладатель обязан использовать товарный знак для сохранения исключительных прав на него. В частности, Конституционный Суд РФ в указанном определении установил: «По смыслу названной нормы, факт регистрации товарного знака не только имеет правоустанавливающее значение, но и предполагает обязанность осуществления данного исключительного права его правообладателем. Подобное правовое регулирование соответствует пункту «с» статьи 5 Конвенции об охране промышленной собственности, которым устанавливается, что если в стране использование зарегистрированного товарного знака является обязательным, регистрация может быть аннулирована лишь по истечении справедливого срока и только тогда, когда заинтересованное лицо не представит доказательств, оправдывающих причину его бездействия.
В то же время гражданское законодательство исходит из того, что граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права по своему усмотрению, своей волей и в своем интересе (ст. 1 ГК РФ). Отказ граждан и юридических лиц от осуществления принадлежащих им прав не влечет прекращения этих прав… законодатель, установив возможность досрочного прекращения регистрации товарного знака в связи с его неиспользованием в течение определенного срока, рассматривает ее как антимонопольный инструмент, лишая правообладателя легальной монополии (исключительного права) в отношении зарегистрированного им в установленном порядке обозначения»6.
При этом, в соответствии с концепцией Закона о банкротстве, действия должника во время процедуры банкротства направлены на восстановление финансового положения и платежеспособности, для чего он обязан предпринимать все необходимые меры, которые предполагают полезное использование имеющихся у него имущественных прав (в частности, исключительных прав на товарные знаки) с целью улучшения своего финансового положения.
Таким образом, банкротство правообладателя товарного знака не только не исключает и возможность его использования, но и возлагает такую обязанность с целью сохранения и увеличения материальных ценностей правообладателя-банкрота. В связи с чем, банкротство правообладателя не целесообразно признавать обстоятельством непреодолимой силы или не зависящим от правообладателя, что исключает применения при таких обстоятельствах положений п. 3 ст. 1486 ГК РФ в рамках разрешения споров о досрочном прекращении правовой охраны товарных знаков.
В соответствии с п. 2 ст. 129 Закона о банкротстве конкурсный управляющий обязан принимать меры по обеспечению сохранности имущества должника. Следовательно, принятие мер по сохранности имущества должника (в том числе в виде исключительных прав), а также недопущение уменьшения конкурсной массы является обязанностью конкурсного управляющего, прямо предусмотренной законом.
Данное положение нашло свое толкование в правоприменительной практике. Так, в постановлении от 22 ноября 2012 г. по делу № А64-5123/2012 Девятнадцатый арбитражный апелляционный суд указал, что «…конкурсный управляющий обязан принимать меры по обеспечению сохранности имущества должника»7. По мнению суда, данная обязанность заключается в том, что арбитражный управляющий должен принять все меры по недопущению утраты, в том числе хищения, уменьшения конкурсной массы выявленного им в ходе инвентаризации и включенного в конкурсную массу имущества должника.
Следовательно, исходя из рассмотренных выше норм права и судебной практики, можно сделать следующий общий вывод: правообладатель товарного знака, находящийся в стадии банкротства, не только не имеет препятствий для осуществления прав на принадлежащий ему товарный знак, но и обязан в лице конкурсного управляющего совершать действия по использованию товарного знака (например, с помощью возмездных форм распоряжения исключительными правами) как для целей сохранения исключительного права на товарные знаки как имущества предприятия-банкрота, так и для целей возможного притока дополнительных денежных средств для расчета со своими кредиторами.
Тем не менее, каждое обстоятельство, на которое ссылается правообладатель в обоснование причин неиспользования своего товарного знака, подлежит исследованию судом в каждом случае индивидуально (ст. 71 АПК РФ), и только суд, исследовав все доказательства по делу, может установить, что обстоятельства, не позволившие использовать товарный знак, действительно зависели/не зависели от действий самого правообладателя.
Сноски: